Вход

иллюстрации для детских книг, раскраски, визитки, логотипы, смайлы, баннеры для сайта..
какая-то грусть сплошная. и десятки откликов «будем рады сотрудничеству». рыночный спрос, каешн… рыночное предложение и того хуже.
Но самое смешное в обсуждениях чужого творчества… бляя… просто, вчера решила погуглить подробности жизни и творчества Вани Журавлева и вторая ссылка привела меня на Иллюстраторс.ру.
Пиздос, люди чет там обсуждают наличие глубокой идеи в чужом творчестве, в то время как у самих в профиле вырвиглазные зайчикикотики безусловно ОЧЕНЬ ИДЕЙНЫЕ, бляяяять… меня ни раньше, ни сейчас творчество Журавлева особо не восхищало (больше сам Журавлев, который исхитрился свалить отсюда подальше, тож так хочу), но когда люди, рисующие какую-то ерунду, чет там начинают болтать об идейности ахахахаха…  И люди, которые разглагольствуют об искусстве и при этом не удосужившиеся даже загуглить это слово...

пиздеец. людям, которые хуярят стремные картинки, похожие на карикатурки из газеты «мечта» и всякие картинки для детских книжулек, которые похожи больше на раскрашенную трехлетним ребенком некачественную раскраску, я бы вообще запретила продавать свои исчадия ада и тем более рассуждать о том что есть искусство в их понимании. и в частности че там они считают пошлым, а что нет. эстеты, блять.

тушу пожар, блять.

у меня чего-то не работает тви, так что короткая запись:
обожаю рецензии на лайвлибе: «Быстро понимаю, что по сравнению с Дадзаем даже Достоевский вполне себе жизнерадостный и веселый парень».
чет смешно: Д

Вскоре один художник, посещавший студию Ясуды, научил меня пить сакэ, курить, развлекаться с проститутками, закладывать вещи в ломбард и разглагольствовать о левых идеях.

...

— Если нельзя так оставаться в этой комнатке, пойду работать и...
— Ты это говоришь серьёзно? В наше время даже выпускники императорского университета...
— Я ведь не собираюсь стать служащим.
— Кем же ты собираешься стать?
— Художником, — решительно выпалил я.

...

Опять же благодаря хлопотам Сидзуко я смог зарабатывать рисованием, чтобы на эти деньги покупать себе сакэ и курево... 

...

Осаму Дадзай с этим его произведением заставляет меня страдать: С 

меня всегда дико выносит с бесед, тип прекрасного-ужасного в искусстве, в том числе и места (а также границ) эротики и всякой порнографии.
 сижу читаю… смешноо.
 правда. в прошлый раз я дочиталась до того, что потом страдала над Сердцами четырех ахахаха, но… на сей раз речь зашла о ХУЯХ. рисованных. и о их ТЛЕТВОРНОМ ВЛИЯНИИ НА НЕОКРЕПШИЕ УМЫ.
в общем, вся суть дискуссии в том. что некоторые люди считают, что член — это орган, который нужно изображать с особой осторожностью и если рисовать его где и как попало, то вред обществу от этого будет коллосальным. (просто… вся деградация общества от таких картинок и таких похабных художников)
 вообще, в рисовании хуев нужно знать толк (вот леонардо да винчи знал, ему дозволяется, а всяким профанам — нельзя. потому что они не достаточно искусство для таких сакральных картин).
 и еще момент: воздействие на детей.
считается, если ребенок увидит ТАКОЕ, то ЭТО нанасет ему неисправимую психологическую травму. на всю жизнь. и вырастет он потом не пойми кем. как я. потому что пока я читала, в памяти всплыло воспоминание детства, когда я нашла какую-то книгу, увидела там ТО САМОЕ и спросила у родителей «а че эт такое?» но они быстренько забрали ее у меня и заныкали подальше.
 и я не знала, что это было, долго думала… и в конце-концов пришла к выводу, что ЭТО ТАКОЙ НОС.
 ии… я не помню, чтобы что-то кардинально изменилось с тех пор, как завеса тайны пала (видимо бездарность какая-то такой жуткий член нацарапала, не повезло мне впервые увидеть ЕГО на полотнах  какого-нибудь мастера эпохи возрождения. был бы из меня тогда в жизни толк, может быть)
 разве что мой уровень рисования носов в те времена немного прокачался.

на виринках и тому подобных ресурсах вижу, что многие собирают коллажи из своих работ за подходящий к концу 2015 год.

t r a d i t i o n a l
я обнаружила, что за 2015 год измарала 2 скетчбука на 96 листов, один на 48 и один на 62 (не считая стопки листов А4). Хотела отречься, но в итоге моя творческая детельность перешла все предполагаемые границы.

d i g i t a l
первые пробы граф планшета:

более-менее (первая картинка по мотивам работы Риты Аккерман, soldier и альпака):

регистрация на виринке, посередине — конкурсная работа, начинаю думать, что делать с цветом:

некоторые картинки из первого челленджа, который я продержалась едва ли до половины (drawlloween) (призрак, вампир, пришелец):

светленькое и относительно жизнеутверждающее:

финальное (маскоты к магазину и портрет Алисы Ли):

бездействие затянулось… из-за того, что полотно сохнет довольно долго, кажется, что ты все-таки что-то делаешь, хотя, на самом деле, больше ждешь.
предпраздничные дни проходят в ленивом спокойствии: лениво пытаюсь закончить картинку 30*30 см вот уже как три дня, лениво почитываю книжечки, лениво подыскиваю композиционное решение для очередного эпохального полотна 20*40 см (длинное, но в целом не особо большое, покупалось несколько лет назад, так что я уже не помню, что там предполагалось).
выходит так, что это, может быть, последний месяц спокойной жизни, который следовало бы прожить с максимальной пользой, но пока я чего-то не... 

бесит все. чувствую себя запертой в клетке. из которой не могу выбраться. не смогу выбраться. 
я не могу смириться с мыслью, что так все и будет. всегда. хочется верить (не верю, но и надежда никак не умрет) тем, кто говорит, что жизнь непредсказуема и каждый в итоге придет к тому, чего страстно желает.
я не знаю… я не знаю, какая тропа сможет вывести меня к моей мечте. не хочу быть человеком, который отрицает многообразие жизненных путей, вариации судьбы и случайностей, но чтобы все сложилось так, как хотелось бы — должно произойти чудо. а даже для чуда нужен хотя бы процент вероятности успешного исхода. ему не от куда взяться. 
я не знаю, что сделать, чтобы выйти на нужную дорожку.

«Вышли на улицу. Холодный поток воздуха быстро привёл нас в чувство, заставил поёжиться, укутаться в кофту и быстрым шагом направиться по дороге домой. Чувство сна, правда, не прошло. Он изменил свой характер и стал похож на кошмар. Смеркалось. Ветер в лицо. Скользкая грязь. Редкие капли дождя впитываются в тонкую ткань. Бедный район. Нищие люди. Бородатый мужик в кепке, короткой джинсовой юбке, фиолетовых кружевных колготках и запачканных, старых сланцах, идущий со стороны кладбища. Ускорив шаг, мы скоро с ним разминулись. Похоже на разыгравшееся воображение. Не глядя по сторонам на разнообразные кресты, надгробные плиты и погребальные венки, бодро прошагали дальше. Дальше школа, старая, мрачная школа, за ней маленькая церквушка, потом частным сектором, через рынок а там и до дома недалеко… ***** шёл молча. И в самом деле не хотелось ничего говорить… „

темнотапустота

далее я прихожу в себя, и понимаю, что нахожусь на каком-то заводе… меня вносят в какой-то зал. Посередине — конвейер.

На конвейере – целые тела людей, части тел. Всё в перемешку. Конвейер потихоньку движется, в конце зала — огромная тёрка-мясорубка, куда падают тела всё ещё живых людей… (хоть и лишённых конечностей, но живых)

Меня водружают на этот, медленно продвигающийся конвейер. Я не сопротивляюсь. Спокойно сижу и жду своей очереди быть перемеленой.

Какой-то мужик в милицейской формепротягивает мне топор со словами: «Мы даем возможность саморасчленения, чтоб когда тебя будет перемалывать мясорубка, было не так больно» (значит, пелемелюсь быстро, даже не почувствую, а если ноги и руки будут из тела торчать, будет гораздо больнее терпеть, пока их покрошит. вроде того)

И вот, я сижу с топором в руках и смотрю, как едущие впереди меня люди, рубят себе кисти, ступни..