Это было весной. Солнечно и тепло. Я была в черной куртке. Еще меня едва не стошнило в автобусе.
Уже в школе, когда мы пришли в зал и начали рассаживаться, мне досталось самое крайнее место за колонной. И всю лекцию я читала «Линии». Кстати, в зале было прохладно, а на улице тепло, даже жарко.
Сначала все радовались, что выпала возможность слинять с последних уроков, но потом, когда стало понятно, что лекция затянулась и все остальные уже дома, а ты все еще в какой-то школе на другом конце города слушаешь скучные долады учеников о жизни и деятельности Хмельницкого, стало немного обидно и хотелось чтобы все это побыстрее закончилось.

«А потом Маки велела провести вторую, персональную линию, и запретила Мукаи подходить к тому аппарату».